 - Формулировки основных положений российско-польского газового соглашения менялись много раз, и это было связано с необходимостью достижения компромисса, приемлемого для всех участников переговорного процесса, то есть не только для Польши и России, но также и стоящей на страже законодательства ЕС Еврокомиссии, - сказал в интервью замминистра финансов Польши Миколай Будзановский. - Наиболее трудным моментом было формулирование таких положений, которые бы одновременно соответствовали трем различным правовым системам - энергетическому законодательству Польши, соответствующим положениям законодательства ЕС, а также нормам, вытекающим из ранее заключенных двусторонних соглашений между Польшей и Россией. К сожалению, эти последние, заключенные еще до вступления Польши в ЕС, не были впоследствии согласованы с нормами европрава. Эти обстоятельства и способствовали тому, что переговорный процесс оказался долгим и трудным.
- Может, лучше было бы подписать соглашение в его первоначальной редакции и уже потом вести разговор с Еврокомиссией?
- C 2004 года Польша является членом ЕС. Принадлежность к Евросообществу предполагает необходимость выполнения принятых на себя обязательств. Поэтому правительство, представляющее ответственное государство и ответственную нацию, не может пойти на нарушение норм европейского законодательства.
- Никто и не говорит о нарушениях еврозаконодательства. Однако Польшу, по сути, вынудили подчиниться нормам, которые вступят в силу лишь в следующем году (интервью записано в последние дни 2010 года - Oilru.com).
- Это слишком упрощенное суждение. В реальности ситуация более сложная. Известно, что в отношении Польши начаты юридические действия, могущие в конце концов привести к иску в отношении нашей страны в Европейский трибунал справедливости. И одним из главных обвинений является то, что Польша не учитывает принципа допуска третьей стороны (ТРА) к “ямальскому” трубопроводу. Это - один из ключевых принципов европрава, который следует применять и в свете уже действующих норм, в частности “второго энергетического пакета”. Кстати, в изначальном варианте соглашения компания Gaz-System также назначалась оператором экспортного газопровода. Поэтому важно не то, какой вариант соглашения следовало бы подписать - первый или последний. Главное, что подписано соглашение, выгодное для Польши.
- Как по-вашему, такая модель переговорного процесса обязательно должна использоваться и в деле подготовки последующих соглашений по газу?
- Думаю, что Еврокомиссия получила для себя огромный и полезный опыт уже самим фактом своего участия в переговорах. Этот опыт отныне может быть использован и в процессе заключения других подобного рода соглашений. Полагаю, что теперь Еврокомиссия начнет тщательно отслеживать все энергетические проекты, реализуемые странами-членами ЕС и энергетическими компаниями.
- Но не говорим ди мы с вами сейчас о своего рода правовой фикции? Ведь еще несколько лет транспортные мощности газопровода реально смогут использовать лишь два хозяйствующих субъекта. Таким образом, создается правовая норма, не имеющая практического воплощения. Может все-таки Еврокомиссии следует уважать соглашения, уже существующие между компаниями, а принцип ТРА вводить тогда, когда истечет срок действия существующих соглашений, и освободятся транспортные мощности?
- В ходе трехсторонних переговоров удалось прийти к соглашению о том, что ранее заключенные контракты будут признаны в том формате, в котором они были изначально заключены между компаниями PGNiG и “Газпромэкспортом”. Обе эти компании сохраняют свое право на пересылочные мощности, которые зарезервированы за ними на “ямальском” газопроводе. Однако через месяц, через год, может возникнуть ситуация, когда спрос на газ упадет, и появятся свободные мощности. И к успеху переговоров можно отнести то, что оператором этих свободных мощностей станет принадлежащая министерству финансов компания Gaz System.
- Но так или иначе в данном случае речь идет о давлении на собственников газовой магистрали. И насколько это сочетается с либерально-рыночными принципами? Ведь не только польская PGNiG, но и многие германские компании задают себе вопрос - почему мы должны делиться своей собственностью?
- Это действительно серьезная проблема, которую необходимо решить в ближайшем будущем. Дело в том, что законодательством ЕС предполагается разделение контроля над различными сегментами газовой сферы, а именно, над транспортировкой, торговлей, дистрибуцией и хранением резервов газа. Одновременно нормы “третьего энергетического пакета”, который должен быть принят в 2011 году, предусматривают наличие трех типов операторов газовых систем - независимого оператора транспортировки (ITO), независимого оператора системы (ISO) и оператора газотранспортной системы (TSO). Однако по польскому законодательству, с учетом изменений от 2005 года, в стране может действовать только один оператор газотранспортной системы, роль которого может выполнять только государственное унитарное предприятие. Таковым и является Gaz System. Однако ситуация на европейском рынке газа меняется столь динамично, что еще вчера принятые нормативные акты сегодня выглядят полным анахронизмом. Необходимо четко установить, следует ли при подготовке нового газового законодательства сохраняется возможность равноправного функционирования правовых моделей, предусмотренных европейским законодательством. Тогда компании, инвестирующие в собственную инфраструктуру, могли бы выделять в рамках вновь интегрируемой структуры специальные субъекты хозяйствования, выполняющие операторские функции (модель ITO). Такая система существует, например, в Германии, где действует около 12 операторов газотранспортных систем с разным уровнем ответственности. Польша также движется в этом направлении, правда, пока только в сегменте газохранилищ.
- Вернемся к соглашению - что удалось достичь, а чего не удалось?
- Во-первых, исключено положение, запрещающее реэкспорт газа. Благодаря этому Польша может самостоятельно распоряжаться запасами газа. Теперь есть реальный шанс, что излишки топлива можно будет продавать либо в ту же Германию, либо нашим партнерам к югу. Именно поэтому мы сейчас и развиваем сеть газовых интерконнекторов.
Во-вторых, соглашение подписано непосредственно с производителем газа, а не с посредником. Давайте вспомним, что из-за того, что в свое время Польша подписала соглашение с российско-украинской компанией-посредником, к тому же еще и в Швейцарии зарегистрированной, наша страна угодила в ловушку газового кризиса.
В-третьих, удалось добиться письменной декларации в том, что до 2045 года будет продолжаться транзит газа через Польшу в объеме 28 млрд кубометров ежегодно. Это крайне важно, что с учетом строительства “Северного потока” и других альтернативных трасс Польша останется страной-транзитером газа.
В-четвертых, достигнуто соглашение об упрощении управления компанией EuRoPolGaz. Теперь ее владельцами становятся лишь “Газпром” и PGNiG.
В-пятых, удалось договориться о скидке на определенные объемы газа, поставляемые до 2014 года. А это уже конкретная экономическая выгода, - передает слова чиновника портал WNP.
|
